Мне трудно объяснить, насколько важно сейчас помочь маме с отдаванием собак.
Могу сказать только, что это будет весьма способствовать исполнению ее мечты. Да, это не единственный фактор, но необходимый. Маму приглашают работать в цирк, чего она всегда безумно хотела, костюмером - одно из немногого, что она всерьез умеет. И ее готовы взять вместе с моими сестрами, но - не с тремя собаками.
Вот такая вот херня. А я уже не могу больше видеть, как она загибается в своем бардаке от астмы и безысходности.
На самом деле всё паршиво. Хочется все кофты под самое горло и с ругавами до пальцев.
Я в кои-то веки вкладываюсь в то, что делаю, в то, что вокруг меня происходит - с людьми и вещами. И в это время оно начинает рассыпаться. Или я просто до этого не замечала?
Хочу, чтобы были мама и папа. Я уже взрослая, наверное. Теперь это еще и ответственность за то, что происходит с мамой, если она не справляется. Не знаю, что за ерунда меня плющит. А еще на носу восьмое марта, и все вокруг прыгают и радуются, и поздравляют друг друга. А я никогда не воспринимала этот день праздником. Так, дополнительный выходной.
Пойду, сожру обезбол и за учебу. Авось полегчает.
А еще голос не поет, а давится и издает хрипы и всхлипы.
Могу сказать только, что это будет весьма способствовать исполнению ее мечты. Да, это не единственный фактор, но необходимый. Маму приглашают работать в цирк, чего она всегда безумно хотела, костюмером - одно из немногого, что она всерьез умеет. И ее готовы взять вместе с моими сестрами, но - не с тремя собаками.
Вот такая вот херня. А я уже не могу больше видеть, как она загибается в своем бардаке от астмы и безысходности.
На самом деле всё паршиво. Хочется все кофты под самое горло и с ругавами до пальцев.
Я в кои-то веки вкладываюсь в то, что делаю, в то, что вокруг меня происходит - с людьми и вещами. И в это время оно начинает рассыпаться. Или я просто до этого не замечала?
Пойду, сожру обезбол и за учебу. Авось полегчает.
А еще голос не поет, а давится и издает хрипы и всхлипы.