А утром проснусь, постираю гетры и шорты, а потом пойду прыгать. С высоты. И буду её немножко бояться, и обязательно кидаться снежками, и смеяться, смеяться. И надо бы озаботиться термосом. Приду, а гетры на батарее уже высохли, и можно на полчасика перелезть в футболку и шерстяные носки, и их главное преимущество в том, что они - сухие. Радость. И тёплый чай, обязательно. А брюки и ботинки на батарею. Достать из сумки термос, положить балетки - и танцевать. Странный танец, без прямых углов. Научиться, обязательно научиться работать слитным движением, а не из точки в точку. Пока не получается, но пусть сначала в голове уложится. А потом придет само, со временем.
Приду уставшая. Вылезу из шмоток, упаду в ванну, пару раз там чуть не усну. Ополосну пену символически, не буду сдирать шкуру, и лягу спать, на продавленную, но почти настоящую кровать. Наутро волосы будут изгибаться загадочными линиями, но утром можно еще раз вымыться.
Такой вот лытдыбр в неправильном порядке. А мне нравится.)
досмотрели Робин. Не устаю любоваться. И желанием её рисовать, рисовать. С неожиданной стороны грёбаный кинестет получил свою порцию радости. а еще была Василиса, и блины - странные. я в детстве не любила блины. теперь люблю. надо избавляться от Кэтиной привычки не ставить заглавные буквы.